|
|
 |
|
Внимательный взгляд обнаружит, что своим существованием слово “водка” обязано суффиксу -к-, слегка видоизменившему базовую, как выражаются лингвисты, форму “вода”. Водкой называли на Руси водный раствор на каком-нибудь припасе — корнях, ягодах, листьях, травах, соцветьях. Водками одно время именовали прохладительные питья, однако позднее в этом значении утвердилось другое производное того же корня — водица. Что касается “водки”, то она стала обозначать врачебную сферу применения тех же травных настоев. “Домострой” советовал: “Водка земляничных же ягод различным обычаем составляется. Некоторые ю (ее — ред.) без огня делают, и емлют ягоды и полагают в сосуде скляничном и, гораздо закутав, в навозе глубоко закапывают, и стоит она в гною осм дней... Пити поутру и вечере, с питием обычным смешав, и тем самым всякую мокрость вредительскую из тела истребит, и немощь печальную из печени, и желтость из тела выгонит...”
Вот одно выразительное свидетельство о “водочном” пользовании. При кончине Великого Князя Василия Темного “...нача говорити ему Михаиле Юрьевич (один из ближних бояр — ред.), тешачи государя: “Государь князь великий, чтоб вотка нарядити и в рану пущати и выжимати...” Столетие спустя другой болящий, князнь Иван Катырев-Ростовский, бил челом государю, чтоб отпустили ему из царской “оптеки” целительных снадобий — “масл и водок”: мятовой, финиколевой, свобориновой и прочих. Воспоследовала резолюция: дать, но в разных количестах: дорогих заморских снадобий — по одному золотнику, русских — по пять, зато водок — по целому фунту... Русским словом “водка” стали именовать и привозные лекарства. В 1602 г. ученый аптекарь Дж. Фрэншам вывез из Англии множество “водок”, из которых особо пользительными считались кохлеарная и “водка доктора Стефана”. А когда Москва обзавелась второй своей аптекой, “винный дух” (спирт — ред.) и водки продавались в ней всего за 3 алтына да 2 деньги — по цене, гораздо меньшей, чем московскому жителю приходилось выкладывать за другие лекарства.
|
назад